В 1970-х годах так называемый фабричный пояс на северо-востоке Соединенных Штатов начал превращаться в «ржавый». Остановилась промышленность Детройта, Буффало, Индианаполиса, Чикаго и др. Здесь процветали безработица и преступность. Спасло их то, что во многих из этих городов остались передовые технологические школы, владеющие уникальными промышленными технологиями. Так, к примеру, в Питтсбурге в 1993 году на осколках одного из местных заводов была основана American Sensors Corp — производитель электронных датчиков для машин непрерывного литья заготовок и прокатных станов. Компания начиналась как частная инициатива бывших сотрудников металлургических предприятий, а сейчас ее клиенты — это около ста ведущих металлургических и машиностроительных компаний, включая Arcelor Mittal, Alcoa, TATA и Siemens.

Подобным образом преодолевали депрессивность своего региона и в Рочестере (штат Нью-Йорк). Этот город был родным для таких корпораций, как Xerox, Kodak и Bausch and Lomb. После закрытия заводов по производству цветной фотопленки он не пришел в упадок, как, например, украинская Шостка. Крупнейшим работодателем в Рочестере — около 20 тыс. сотрудников — стал University of Rochester и, в частности, его Институт оптики, который приютил многих сотрудников закрытых предприятий.

Статус обязывает

В Украине к депрессивным регионам, по разным оценкам, относится от 4% до 15% территории страны, где проживает около 12% населения. В таких регионах ВВП и средняя зарплата могут быть на четверть ниже, чем в среднем по Украине, а уровень безработицы — выше.

Депрессивные территории есть во многих областях — это и промышленные города, в которых простаивают градообразующие предприятия, и сельскохозяйственные районы с разрушенной инфраструктурой, и регионы, примыкающие к Чернобыльской зоне. Тем не менее официальный статус получили только восемь сельских, девять промышленных районов и пять городов областного подчинения. Хотя простой подсчет на основе данных Госстата внес бы в эту категорию намного большее количество территорий.

Из списка депрессивных территорий «выпадают» небольшие шахтерские поселки и моноотраслевые промышленные городки. Часто они окружены вполне успешно обрабатываемыми сельхозугодьями или у них есть развитый «сосед», улучшающий общую статистику административной единицы. 

Эксперт Центра городской истории Центрально-Восточной Европы Роман Лозинский считает, что по ряду параметров к депрессивным районам можно причислить и Донбасс. Даже несмотря на то, что традиционно он считается одним из экономически развитых регионов Украины. «Довольно высокий уровень экономического развития и благосостояния населения в течение длительного периода здесь поддерживали искусственно благодаря господдержке угольной отрасли, поскольку значительное количество угольных шахт являются нерентабельными и требуют постоянных государственных дотаций. Вместе с тем возможностей для быстрых структурных изменений в экономике региона мало», — поясняет свою позицию Лозинский.

За счет чего живут в депрессивных регионах? В основном за счет трудовой миграции. Не выехавшие жители в лучшем случае становятся мелкими предпринимателями, фактически обслуживая семьи «заробитчан» — собирая евроокна или выпекая рогалики с повидлом. В худшем — продолжают сидеть в полуразрушенных КБ и НИИ с минимальной зарплатой.

Многие руководители украинских городов ищут выход из «депрессии». «Стратегический план должен базироваться на том, чтобы создавать в городе экономический, научный и культурный центр», — заявил мэр Шостки Николай Нога на открытии индустриального парка «Свема».

Второе дыхание

Хотя местные власти мечтают о технопарках и культурных центрах, основными направлениями для инвестиций чаще всего становятся старые советские заводы и предприятия пищевой промышленности. Так, например, житомирская корпорация «Укрпродукт Груп» (бренды «Наш молочник» и «Народный продукт») в 2007 году выкупила молокозавод в Староконстантинове. После его модернизации корпорация удвоила свои производственные показатели. Венгерская Flextronix приобрела гигант советского приборостроения — Береговский радиозавод. Теперь он загружен работой — производством компьютерных комплектующих. Французская Imerys сумела поднять Ватутинский комбинат огнеупоро в в Черкасской области — сейчас предприятие экспортирует свою продукцию в 16 стран Европы. Бывшие сотрудники Бориславских химзаводов основывают частные предприятия по производству реактивов — пример «Интер-Синтез», изготавливающий пищевые добавки. А в Дружковке Донецкой области корпорация «Горные машины» реанимировала Дружковский машзавод, производящий горно-шахтное оборудование.

Часть производств создаются в депрессивных регионах с нуля. Польская компания Cersanit построила в Новограде-Волынском завод по производству плитки и сантехники, которая продается по всей Украине. А «Евротрубпласт» — заводы пластиковых труб сразу в двух бывших центрах химпрома — Рубежном Луганской области и Калуше Ивано-Франковской.

Многие инвесторы жалуются на плохую инфраструктуру и персонал, который не всегда способен работать в новых условиях. Тем не менее в моноотраслевых городах до сих пор осталось немало высококвалифицированных кадров, для которых стабильная работа на производстве куда привлекательнее, чем необходимость уезжать из родного города. Персонал остановившихся предприятий часто можно вернуть с заработков, если предложить людям конкурентные условия труда.

Отношение местных властей к инвесторам — тоже большой плюс. Чиновники готовы содействовать бизнесу в получении разрешительных документов, помогают оперативно договориться с облэнерго, облгазами и прочими местными партнерами. Ведь для них новое производство может стать чуть ли не единственным источником пополнения бюджета.

Компании, о которых «Инвестгазета» расскажет в этом номере, по-разному пришли в депрессивные регионы: кто-то просто не обратил внимания на его репутацию, а кто-то шел сознательно. Как показывают их истории, «депрессивность» вполне излечима. А на руинах одних градообразующих производств могут возникать другие.

Источник: Инвестгазета