Многие мирно спавшие жители большой страны ещё не знали, что это событие бесповоротно решило их судьбу, разделив жизнь на две части. В первой останутся дом, семья, работа, будущее. Во вторую войдут отселение, ликвидация, тяжёлая болезнь, на фоне которой льготная пенсия будет выглядеть лишь слабым утешением. Это потом в исторической науке появится термин «послечернобыльская эпоха», и ведущие державы мира срочно пересмотрят свои программы развития атомной энергетики. А тогда, осознав размер катастрофы, советское руководство привычно бросит тысячи своих граждан и единиц техники затыкать брешь «ядерной топки». Люди будут ликвидировать последствия аварии, расплачиваясь за чужие ошибки ценой потери здоровья и перенапряжения сил. Они до конца выполнят свой гражданский и военный долг, имя которому «Подвиг». Подвиг массовый, а потому незаметный.

На сегодняшний день в г. Северодонецке проживает около 800 участников ликвидации аварии. Один из них, Михаил Артемьевич Корочанский, делится своими воспоминаниями на страницах нашей газеты. 

Вот его рассказ: «Днём 21 сентября 1987 г. в мою квартиру позвонили. Вошли двое: милиционер и офицер военкомата. Потребовали одеться, взять документы и следовать в автобус на улице. Приехали на призывной пункт, там я быстро прошел медкомиссию, а через 5 дней уже заступил на первое дежурство в должности начальника узла связи военно-строительного батальона. Подразделение имело на вооружении тяжёлую гусеничную технику (инженерные машины на базе танка Т-72) и было расквартировано рядом с покинутой деревней Корогот. 

Задачу нам поставили следующую: в 10-километровой зоне вокруг станции проводить дезактивацию поверхности, удаляя заражённые предметы и сам грунт. Корчевали могучий лес, обсыпанный разлетевшимся радиоактивным топливом вперемешку с графитом, а потому порыжевший и умерший от сильнейшего облучения. (Кстати, именно он спас десятки деревень вместе с жителями, приняв на себя весь страшный удар первого выброса в 5000 рентген. Принял, мгновенно высох и погиб). Уничтожив деревья, поднимали пласты земли до тех пор, пока дозиметр не показывал норму. Ямы засыпали привозным песком. Работа адская. Стоило только пропустить хоть один кусочек графита размером с ноготь, и всё приходилось начинать сначала. Я обеспечивал связь подразделений батальона с вышестоящими инстанциями по позывному «Аверса». Помню, как в Киевский главный штаб ликвидации аварии шла срочная телеграмма. В ней сообщалось о гибели на месте от радиации нескольких человек. Дело было в ноябре. Чтобы обогреться, люди отапливали строительные вагончики «фонящими» дровами «Рыжего леса». В результате помещение и все, кто там долго находился, буквально пропитывались смертельной дозой.

Сам я за период работы в зоне отчуждения получил суммарное облучение радиацией в 9,5 рентгена, которое являлось тогда предельным для организма, и в декабре 1987 года был отправлен домой. А из всего огромного леса мы оставили лишь два дерева, как память о войне. На них во время оккупации немецкие каратели вешали партизан. 

Ещё помню мёртвый город Припять: разбитые окна, пустые квартиры, бельё на балконах … и ни одной живой души. Видел установленный в городском парке стенд с фотографиями и фамилиями тех, кого расстреляли за мародёрство. 

Далее, после всего, что там прошёл, стало подводить здоровье. Пришлось мобилизовать все силы, и недуг отступил. Потому что унывать мне некогда, живу ради семьи. Сейчас воспитываю внуков, держусь бодро и оптимистично. Пускай читатель не удивляется, но в Чернобыле от радиации меня спасла… водка. Теперь это научно доказанный факт, а тогда, в разгар антиалкогольной кампании – просто вера в свойство крепкого напитка выводить радионуклиды. Вот и принимал её понемногу. Ну, и конечно, спасибо родителям за подаренное здоровье. В целом, видимо, судьба была ко мне благосклонна, раз не призвали в первую «убойную» волну ликвидаторов 1986 года».

Вот такая история укрощения «мирного атома» XX века глазами одного очевидца. Но сколько же их предстоит услышать и прочувствовать, чтобы человечество, наконец, поняло, как хрупок баланс между окружающей нас природной средой и тем, что гордо называется «научно-техническим прогрессом». Ведь сегодня, в условиях истощения на земле запасов углеводородов, правительствами Китая, Индии, России и Бразилии приняты широкие программы строительства новых атомных электростанций. Даже недавний пример «Фукусимы» никак не повлиял на эти планы. Более того, ведущие учёные планеты в один голос утверждают, что на ближайшую перспективу в мире нет альтернативы данному виду относительно дешёвой энергии. Образно говоря, человечество вновь будет творить ядерных джинов, загнав их в бутылки реакторов, заставляя работать на себя.
А это означает только одно – будущее нашей цивилизации зависит от того, насколько хорошо все мы усвоим уроки прошлого.

Владимир Темиров, sed-rada